Кстати, сегодня исполняется 50 лет со дня гибели К-8
12 апреля 1970 года в Бискайском заливе затонула советская атомная подлодка К-8 (проект 627А).
Трагедии предшествовал пожар, начавшийся одновременно в третьем и седьмом отсеках. Борьба команды за спасение АПЛ ни к чему не привела. Погибли 52 человека. Вместе с подлодкой затонули два заглушенных реактора и четыре ядерные торпеды. Это была первая крупная катастрофа в истории советского атомного флота.
И вот так вот
Хотя я снова о своем – о подводниках, начну со Дня космонавтики.
Когда-то почти как все считал космонавтов «небожителями».
Но в середине марта 1978 года для меня все вернулось на землю - космонавты оказались обычными людьми, очень даже улыбчивыми, простыми в общении. Случилось то в актовом зале МГУ, куда нас, журфаковцев, то ли для практики, то ли для массовки направили на пресс-конференцию.
Посвящена она была семисуточному полету «Салюта-6».
Его историчность в том, что в рамках программы «Интеркосмос» вместе с советскими космонавтами Ю. Романенко, Г. Гречко, А. Губаревым впервые в истории на орбиту вышел иностранец - гражданин Чехословакии Владимир Ремек.
Это мы сейчас не удивляемся ничему.
А тогда, представьте, каково было увидеть вместе готовых отвечать на вопросы журналистов полтора десятка космонавтов, все руководство Академии наук страны, еще десяток знаковых фамилий!
И что запомнилось больше всего – в отличие от многих, владеющих только бюрократическими фразами, космонавты говорили с прессой простым, без чванства, языком. Они много улыбались, и пример подавал обаятельный Георгий Гречко. Старался следовать ему и Владимир Ремек, хотя скрывать волнение ему не очень удавалось (на фото с интернет-ресурсов).
Неказенная атмосфера освободила от волнения и меня.
Я вглядывался в сидевших на сцене космонавтов и вспоминал гулявшие на флоте байки о посвящении в подводники Юрия Гагарина.
Видавшие виды мореманы рассказывали, как первый космонавт на атомоходе К-35 в Баренцевом море был посвящен в подводники.
Погрузилась лодка лишь на 40 метров, хотя космонавту доложили об обычной рабочей глубине в 240 метров.
Первоначальный категоричный приказ начальства же был погрузиться только на перископную глубину - в целях безопасности.
Предполагали, будто Юрий Алексеевич почувствовал подвох, да сделал вид, что не заметил.
Ну и обед по расписанию был подан в кают-компанию.
Новоиспеченному подводнику вручили один из самых почитаемых и матросами, и адмиралами нагрудных знаков – «За дальний поход». А еще, помню, на Северном флоте ходила молва, вроде бы Гагарин, почувствовавший «комфорт тесноты» в отсеках, после всплытия признался, мол, лучше еще раз в космос слетать, чем выйти в море на лодке – космонавты в таких условиях находятся несколько дней, а подводники – месяцами. Пошутил, конечно.
Кстати, подробности посещения Юрием Гагариным в декабре 1965 года подводного атомохода К-149 и выхода в море на другой субмарине К-35 были рассекречены совсем недавно, к 55-летию первого полета в космос. И многое, о чем судачили моряки в связи с «тайным» погружением Гагарина на подлодке, оказалось правдой.
Автор: Африкан Соловьёв (он сам служил срочную на 11 фл пл на подводных лодках. Потом на журфак поступил- прим мое)
Автор
Тема: Потрындеть за вооружения армий. (Прочитано 1347615 раз)